3. Вспышка
Нечто случилось в этот день. В кафе «Вероятность» Май в своем ярком платке оказалась окружена дюжиной машин, пока еще не вступающих в явное противостояние. Путешественник же этим в свою очередь и воспользовался, проскользнул поближе к Гленне, чтобы прилепить на него устройство. И этот мальчишка с ненавистным женским именем тогда оказался затянут в искусственно созданный карман, в сентябре и в придуманной Ирландии. Ненадолго, правда, ведь вернулся на то же место, оказался притянут этой системой, построенной вокруг него.
Но время просто так не прощает игры с собой. И есть в этих мирах человек, кто точно знает об опасности временного течения.
— Что случилось? Почему мальчишка остался здесь?! — Май, сдергивая и так мешающиеся в помещении солнечные очки (о, да зачем она тогда вообще облачалась в этот глупый и словно бы шпионский наряд?), зашипела недовольно в рацию. Дроиды вокруг нее уже более человеческими движениями собирались и выходили из кафе — следом за главным героем, которого они почти вырвали из программы этого мира. Рация в ответ шипела непонимающе и обиженно.
Пронесшуюся по всему центру молнию света никто не увидел. Кто-то неосторожно моргнул, кто-то в этот момент обернулся к другу, а кто-то и вообще не поднимал головы от телефона в руках.
И Май не заметила. Она лишь коротко, еще обозленно за провалившуюся попытку кивнула официантке на новую кружку кофе и обхватила ту руками, согреваясь. Что же, она хотя бы еще попьет.
В ладони так много мышц. Импульс по пальцам проходит незаметно и стремительно для людей, пальцы напрягаются сильнее и крепко держат фарфор, чтобы можно было удержать кружку, не уронить ее от легкого движения.
Поднимание кружки неспешное, осторожное, точно поднимается люлька с новорождённым, ни одна заметная рябь не касается поверхности нежной пенки сливок. Рука тогда делает еще одно усилие невообразимых тонких мышц: мизинец отводится от других пальцев и ногтем прижимается слабо к донышку кружки, создавая собой еще одну точку опоры.
Кружка уже сравнялась с лицом по высоте, и сейчас ведь действительно можно отхлебнуть, испачкать губы с темной помадой следом от пенки. Но поднимание еще не окончено. Теперь все руки не просто напрягаются, а движутся, локти поднимаются на миллиметр над краем стола, скользят тканью пальто по гладкой деревянной поверхности и тогда упираются. Они — еще одна опора, несущие столбы, поддерживающие ладони, удерживающие кружку, которой в равновесии быть помогает отставленный мизинчик. И губы раскрываются слегка, когда можно податься вперед коснуться прогретой чашки, мазнуть ими по напитку и пропустить его в рот...
Красная молния.
— Привет, а почему со временем балуетесь?
Май, только и поднявшая быстрым, раздраженным движением чашку, дернулась от неожиданности, покачнулась, и капли кофе пролились на черную ткань пальто.
— Да что за?!.. — нервный вскрик, когда она повернула голову на внезапный, раздавшийся так близко голос.
Стул рядом с ней точно был пуст. Вот только теперь на нем, положив ноги на третий стул, сидел этот взъерошенного вида парень в красном костюме. Но он только улыбался широко, а в глазах и правда пробегали искры.
— Аллен. Меня зовут Барри Аллен, и я могу помочь, что бы тут не случилось.
